Добрый день! Мы приняли решение повысить ключевую ставку на 100 базисных пунктов, до 8,50% годовых. Инфляция пока держится на высоком уровне. Наше решение направлено на то, чтобы обеспечить ее снижение к цели к концу следующего года.
Остановлюсь подробнее на аргументах сегодняшнего решения.
Начну с инфляции. Ее ускорение в октябре и ноябре было связано как с временными, так и с устойчивыми факторами. К временным можно отнести и сдвиг сроков уборки урожая, и значительный рост цен на новогодние поездки за рубеж, и сохраняющийся дефицит на рынке автомобилей из-за проблем с комплектующими, и ряд других ограничений на стороне предложения. Но даже если вынести за скобки быстро дорожавшие в этом году товары и услуги, то останется устойчивая часть инфляции, которая заметно выше нашей цели. И связано это с тем, что рост спроса продолжает опережать возможности расширения предложения.
В этих условиях мы уделяем особое внимание тому, чтобы денежно-кредитная политика была сбалансированной. Что мы в это вкладываем? Напрямую денежно-кредитная политика влияет на устойчивую составляющую инфляции, связанную с состоянием спроса. Но и временные факторы мы не можем игнорировать. Как показывает опыт последних трех месяцев, эти факторы не только увеличивают общий темп роста цен, но и усиливают инфляционные ожидания. И тогда временные факторы превращаются в устойчивые. При сохранении высоких инфляционных ожиданий требуется больше времени и больший масштаб ужесточения денежно-кредитной политики для того, чтобы вернуть инфляцию к цели. Если с этим медлить, рост инфляции и инфляционных ожиданий продолжится.
Конечно, очень жесткая политика, агрессивно реагирующая на временные факторы, могла бы быстрее вернуть инфляцию к 4%. Однако ценой этого стало бы резкое сокращение экономической активности и последующее существенное отклонение инфляции вниз от цели. Сбалансированная денежно-кредитная политика направлена на ценовую стабильность и призвана ограничить резкие колебания инфляции как вверх, так и вниз.
Наш базовый прогноз предполагает, что инфляция снизится до 4–4,5% к концу 2022 года. В нем учтено и снижение устойчивой инфляции, и обратное — дезинфляционное — влияние со стороны части временных факторов.
То есть мы исходим из того, что по некоторым товарам и услугам, которые сильно подорожали в этом году, в следующем году возможна коррекция. В одних случаях — благодаря нормализации ситуации со стороны предложения, в других — за счет исчерпания повышенного спроса. Такие процессы мы видели и в этом году. Возьмем, к примеру, самые популярные виды мяса — свинину и курицу. Были периоды резкого роста цен на них из-за эпизоотической ситуации. Сейчас, к декабрю, предложение восстановилось и недельные данные показывают пусть незначительное, но все-таки снижение цен. Наглядный пример коррекции цен, когда уходит ажиотажный спрос — это плиты ДСП и металлочерепица. Годовой прирост здесь все еще остается высоким из-за стремительного удорожания в первом полугодии, но с июльского пика цены на плиты снизились на 20%, на металлочерепицу — на 14%.
Теперь об экономике. По нашим оценкам, экономическая активность в этом квартале растет быстрее, чем в предыдущем, но ожидаемо медленнее, чем в период активного восстановления в II квартале этого года. По итогам года в целом темп прироста ВВП может составить около 4,5%.
Выпуск растет по широкому кругу отраслей. Если на момент октябрьского заседания выпуск в секторе услуг еще был ниже докризисного уровня, то сейчас (несмотря на непростую эпидемическую обстановку) он к нему приблизился. Пока не полностью восстановились добыча нефти из-за действия ограничений ОПЕК+, а также пассажирские перевозки.
По оперативным индикаторам мы видим, что потребительский и инвестиционный спрос продолжает уверенно расти. Рост капиталовложений поддерживается значительным повышением прибыльности компаний во многих секторах и ожиданиями дальнейшего расширения спроса.
Отдельно остановлюсь на рынке труда. Уровень безработицы в октябре обновил исторический минимум, достигнув 4,3%. Спрос на рабочую силу продолжает расти. Количество вакансий заметно выше, чем два года назад — где-то на треть. Во многих отраслях ощущается нехватка персонала — причем как специалистов, так и неквалифицированных работников. Если посмотрим на миграционный приток рабочей силы, то он, по оперативным данным, уже вернулся к допандемическому уровню. Но из-за того, что спрос в отраслях с большой долей трудовых мигрантов (в доставке товаров, строительстве) за это время существенно вырос, их все равно не хватает.
В результате увеличение спроса на труд по различным категориям работников транслируется в устойчивый рост номинальных зарплат. В ходе обсуждений перед сегодняшним решением сразу несколько руководителей наших региональных главных управлений отметили, что все больше предприятий вынуждены повышать зарплаты двузначными темпами, чтобы удержать сотрудников. Нехватка работников — один из факторов, ограничивающих возможности предприятий по расширению производства. Им сложно догонять растущий спрос. Это говорит об усилении проинфляционных рисков со стороны рынка труда.
Денежно-кредитные условия продолжают подстройку к ранее принятым решениям по ключевой ставке.
После октябрьского решения номинальные процентные ставки — и по ОФЗ, и по депозитам, и по кредитам — продолжили повышаться. Рост доходностей ОФЗ произошел по всей длине кривой. Если на коротком конце наибольшее влияние оказали повышение ключевой ставки и уточнение прогноза ее траектории, то на дальнем конце кривой в большей степени проявляется усиление геополитической напряженности.
Номинальные ставки по кредитам и депозитам растут, однако с учетом текущей инфляции и инфляционных ожиданий денежно-кредитные условия пока остаются нейтральными. Об этом говорят сохраняющиеся высокими темпы роста кредитования, а также пока еще незначительный рост депозитов.
Компании и население по-прежнему предъявляют высокий спрос на кредиты. В то же время в сегменте необеспеченных потребительских ссуд начала прослеживаться тенденция к снижению темпов роста, чему способствовали дополнительные макропруденциальные ограничения для рискованных кредитов, введенные с 1 октября.
Что касается срочных рублевых вкладов, их рост в ноябре — первой декаде декабря продолжился такими же небольшими темпами, что и в октябре. С одной стороны, рост ставок делает срочные вклады привлекательным инструментом сбережения. С другой — банки искусственно ограничивают вкладчикам возможности использовать эти новые, более выгодные, предложения. Различаются условия привлечения так называемых «старых» и «новых» денег. Существуют барьеры в виде комиссий на перевод средств вкладчика из одного банка в другой. Мы считаем такую дифференциацию, а точнее дискриминацию, необоснованной и уже предложили ряд инициатив для ее устранения. Надеемся, что эти идеи будут поддержаны законодателями. Помимо защиты прав клиентов банков, в будущем это повысит эффективность депозитного канала трансмиссии денежно-кредитной политики.
Что касается рисков, то проинфляционные по-прежнему доминируют. Как и прежде, основной риск связан с тем, что возросшие инфляционные ожидания населения и компаний могут закрепиться надолго. Если люди будут ожидать такого же высокого роста цен и дальше, сберегательная активность будет низкой. В результате возвращение инфляции к цели займет больше времени.
Еще один значимый проинфляционный риск — усиление дисбаланса между спросом на рабочую силу и ее предложением. Так, если рост оплаты труда будет связан исключительно с повышенными инфляционными ожиданиями и не будет сопровождаться увеличением производительности труда, он может привести к раскручиванию инфляционной спирали. И повышение цен быстро съест произошедший рост зарплат.
Следующая важная группа проинфляционных рисков связана с внешними факторами. Инфляция в мире существенно ускорилась. Мы это отчетливо видим по ценам на те товары, которые занимают большой вес в российском экспорте или импорте (энергоносители, пшеница, сахар). Произошедший рост цен на сырьевые и промежуточные товары в производственных цепочках еще не в полной мере перенесен в издержки производителей. В базовом сценарии мы предполагаем некоторый разворот ценовых тенденций по отдельным товарным группам в следующем году. Однако этого может и не случиться в той мере, в которой мы ожидаем. Риски дальнейшего ускорения цен в мире связаны с факторами как со стороны предложения, так и со стороны спроса.
Если говорить о факторах предложения, то восстановление производственных и логистических цепочек, ослабление дефицита рабочей силы могут потребовать больше времени. Из-за неопределенности ситуации с пандемией дольше могут оставаться закрытыми границы. Все это может быть причиной более медленного затухания временных факторов, более медленного снижения инфляции, чем предполагает базовый сценарий.
Что касается стороны спроса, то мягкие денежно-кредитные условия, которые сложились в мировой экономике после начала пандемии, могут оставаться такими дольше, несмотря на уже набирающую обороты нормализацию денежно-кредитной политики в развитых экономиках. В долгосрочной перспективе ужесточение денежно-кредитной политики в развитых странах, безусловно, будет иметь дезинфляционный эффект. Однако в краткосрочной перспективе с учетом лагов денежно-кредитной политики мировая инфляция может оставаться высокой дольше.
Для стран с формирующимися рынками более быстрая нормализация денежно-кредитной политики в развитых странах может иметь дополнительные краткосрочные проинфляционные эффекты. Так, разворот потоков капитала может увеличить курсовые колебания и в целом волатильность на финансовых рынках развивающихся стран. Для нас еще одним риском временного усиления волатильности на финансовом рынке является рост геополитической напряженности.
Если переходить к дезинфляционным рискам, то мы считаем, что они выражены слабее и в основном связаны со стороной предложения. Как я уже сказала, часть дезинфляционных факторов, по нашему прогнозу, реализуется в следующем году. Это частичное восстановление производственных и логистических цепочек, рост предложения продовольствия на мировых рынках, в целом некоторая коррекция цен на мировых товарных рынках с их текущих высоких значений. Если она будет более выраженной, дезинфляционный эффект будет сильнее, чем мы предполагаем в базовом сценарии.
Теперь о наших будущих решениях. Совет директоров склонен считать, что, скорее всего, мы пока еще не добрали той жесткости денежно-кредитных условий, которая нужна для возвращения инфляции к цели в следующем году. Поэтому допускаем возможность дополнительного повышения ставки на ближайших заседаниях. Но ситуация может меняться. На следующем заседании мы будем смотреть в том числе и на то, как на изменение денежно-кредитных условий повлияют наши сегодняшнее и предыдущие решения (с учетом временных лагов). Мы будем учитывать, что даже при неизменной ставке степень жесткости условий может возрасти, если инфляция и инфляционные ожидания снизятся. На опорном февральском заседании мы уточним диапазон прогноза ключевой ставки, равно как и среднесрочный прогноз в целом.
Спасибо за внимание.
Источник -ЦБ РФ
